Общие проблемы и принципы социальной диагностики
Термин «диагностика» (от греч. diagnosis — распознавание) возник в рамках медицинских наук и практики и используется для обозначения процесса распознавания болезни, постановки диагноза.
Представление о патологиях состояния общества или индивидов и групп в этом обществе как о социальных болезнях утвердилось вместе с зарождением социальной работы. Этим определяется то, что значительная часть терминологии социальной работы как отрасли знания и практической деятельности является у нее общей с медициной; медицинский подход также определяет содержание и организационное оформление некоторых «сквозных» для всех видов социальной работы технологий, таких, как социальная диагностика, социальная терапия, профилактика и т.д. Как представляется, это вызвано не только удобством использования хорошо разработанного понятийного аппарата, но и тем, что между двумя областями деятельности имеется глубокое сходство.
Уже в конце XIX века эмпирическое исследование положения малообеспеченных слоев народа во многих странах выявило тесную связь между бедностью и рядом заболеваний, таких, как туберкулез, рахит и другие авитаминозы, венерические болезни и т.д. Важным шагом не только медицинского, но и социального знания стало понимание их социальной обусловленности, представление о связи между этими патологиями и образом жизни индивидов. Социально-экономические условия существования были признаны в той или иной степени ответственными за эти нарушения здоровья. В науке утвердился термин «социальные болезни» для обозначения таких заболеваний, которые в первую очередь вызваны социально-экономическими условиями жизни человека. Сегодня применение этого понятия почти целиком переместилось из сферы медицины в сферу социальных наук; социальной болезнью считают одиночество, к числу социальных патологий относят бедность, голод и т.д. В связи с этим использование «медицинской модели» технологического подхода к процессу социальной работы претерпело в настоящее время определенное развитие и изменение.
Распознавание социальной патологии, которую желательно привести к норме, или социальной проблемы, которую необходимо разрешить, ставит в первую очередь вопрос о том, что понимается под этими терминами — патология, норма, проблема. В самом общем смысле можно сказать, что патология — это объективное отклонение от нормы; проблема же — это осознанная патология, отклонение, которое вызывает беспокойство у людей, мотивирует их на преобразующую деятельность. Однако вопрос этот достаточно сложен и по-разному решался на различных этапах истории человеческого общества.
Само понятие социальной нормы внутренне противоречиво. Его принято рассматривать на двух уровнях: с одной стороны, это то, что характеризует взгляды и поведение большинства, то, что в социальной действительности математически описывается как нормальное распределение; с другой стороны, это общепризнанное правило, то, что предписывается всем в качестве образца поведения и чувствования. Вероятно, в идеале второе понимание должно вытекать из первого: образцом признается то, что является присущим большинству. Но реальная действительность гораздо богаче любых идеальных представлений о ней, поэтому представления о норме патологии могут подчиняться иным, гораздо более парадоксальным закономерностям. В качестве только одного, но выразительного примера рассмотрим запутанный вопрос об отношении к алкоголю: любой минимально грамотный и интеллектуально адекватный человек знает о разрушающем влиянии его на все стороны жизнедеятельности и функции организма, поэтому теоретически норма должно быть избегание его употребления, а патологией — прием спиртных напитков. В то же время по оценкам исследователей более 90 % взрослого населения в той или иной мере «употребляет», так что с количественной точки зрения именно это норма, а отклонение — как раз наоборот. Вместе с тем, сознательно или бессознательно, большинство людей понимает, что пьянство не может считаться благим делом и потому придумывает множество иллюзорных способов оправдать его.
Вероятно, чем более развито и структурно многообразно общество тем больше типов нормы может существовать в нем одновременно и равноправно. Если в традиционных или тоталитарных социумах нормальным в смысле допустимым, санкционированным властью признавался один вариант, а все остальные, как и их носители, преследовались, принуждались и иногда уничтожались в модернизированном демократическом обществе допускаются разнообразные нормы, в том случае, если они не противоречат закону или не мешают существованию других людей, придерживающихся других норм.
С другой стороны, общество, неуклонно и нерушимо придерживающееся норм, является ригидным, неспособным к развитию и в силу этого нежизнеспособным. Все изменения, которые происходят в обществе, когда-то начинались в качестве отклонения от существовавшего порядка и первоначально, возможно, вызывали яростное неприятие окружающих. Более того, в каждый данный момент большинство людей живет в соответствии со стереотипом, с привычными правилами и представлениями. Научный поиск, творческое дерзание, политическая активность — это неизбежно отклонения от статистической, количественной нормы. Поэтому необходимо твердо представлять себе, что, во-первых, норма и отклонения от нее тесно взаимосвязаны в существовании человечества. Развитие общества невозможно без отклонений, оно осуществляется именно через эвристический разброс отклонений, одни из которых нащупывают объективную тенденцию и становятся нормой, другие же по-прежнему отрицаются или отмирают. Во-вторых, каждое время и каждое общество решает по-своему, какое отклонение является патологией, то есть болезненным состоянием социального организма, какое шагом к революционному преобразованию действительности. К сожалению, современники достаточно часто ошибаются в такой оценке. Социальные работники, вооруженные как опытом ошибок предшественников, так и знанием социальной философии, призваны объективно изучать и оценивать действительность. Но кто может сегодня безошибочно сказать, например, что альтернативные формы семьи, включая фактический брак, визитные союзы, даже брак людей одного пола, являются нежелательным отклонением, а не первыми проявлениями некой новой модели семейных отношений? Поэтому, если в медицинской диагностике сравнение болезни как патологии с нормой — то есть здоровьем, имеет достаточно определенное значение, может проводиться при помощи инструментальных процедур с стандартизированными параметрами и подчиняется количественным закономерностям, то социальной диагностике все обстоит несколько не так.
Социальная работа в целом и социальное обслуживание как ее структурная часть призваны обеспечивать социальное функционирование индивидов и содействовать обеспечению их социальных прав. Однако в совокупность этой деятельности, помимо объективного, четко фиксированного, содержания входят также субъективные аспекты, которые достаточно трудно формализовать, уложить в теорию, подвергнуть количественному анализу. Люди имеют право на счастье, но представление о нем у каждого свое1, и невозможно навязать другим свое понимание того, «что такое хорошо и что такое плохо».
В обществе могут существовать серьезнейшие трудности, но в течение длительного времени на них не обращают внимание, хотя наука уже зафиксировала и обнародовала этот факт. Так, опасность депопуляции в России впервые была констатирована в середине 20-х годов, доведена демографами до широких научных кругов в 70 годы, но лишь в 90-е годы стала тревожить общественное мнение. Это закономерное явление: то или иное социальное отклонение может быть патологичным или не патологичным с точки зрения объективных тенденций социального развития, общего хода событий. В то же время социальная патология осознается как социальная проблема, то есть затруднение, которое нарушает течение жизни которое необходимо исправить, вероятно, только тогда, когда, во-первых, ее воздействие серьезно деформирует функционирование общества, во-вторых, когда общество оказывается достаточно зрелым и подготовленным, чтобы ее увидеть и осознать. В качестве примера можно напомнить, что еще буквально пять лет назад cyществование бездомности в нашей стране отрицалось и как факт и социальная проблема, сегодня на это никто не закрывает глаза. То же самое семейное насилие — оно было табуировано и как тема научных исследований, и как сфера социальной проблематики. Сегодня же это одна из центральных точек приложения усилий социальных работников.
Исходя из сказанного выше, можно вывести определение социальной диагностики во всем многообразии смыслов этого термина. Социальная диагностика — 1) это деятельность по распознаванию и анализу социальных патологий и проблем; 2) процесс такого анализа с выведением обоснованного заключения о предмете рассмотрения; 3) отрасль социальных наук, посвященная методам изучения такого знания. Поскольку в самом понятии заключено такое многослойное содержание, то, говоря о социальной диагностике мы имеем в виду либо единичный акт исследования социальной ситуации клиента, которому должен оказать помощь социальный работник, либо необходимый этап всякого воздействия в социальной работе, технологический императив социального обслуживания, либо совокупность научных методов, обосновывающих правильность полученной информации. Соответственно, этой деятельностью занимаются специалисты различных органов и учреждений, с использованием широкого спектра технологий и методов социальных (иногда также естественных — в случае медико-социальной работы) наук на различных уровнях и с разными целями.
Методы социальной диагностики основываются на ряде принципов, как общих для всех социальных наук, так и специфических. Первым необходимо назвать принцип объективности, который следует рассматривать в двух смыслах. Во-первых, это независимость исследователя от влияния внешних факторов: желания и предпочтений начальства, интеллектуальной моды и т.д. К сожалению, социальная диагностика может вскрывать неприятные истины, которые иногда яростно отвергаются не только лицами, относящимися к органам управления, но и шокированным общественным мнением. Тем не менее, осознанно или бессознательно искажая действительную картину под давлением этих ожиданий, социальный диагност тем самым блокирует возможность коррекции той социальной патологии, которую он исследовал. Во-вторых, социальный работник должен избегать влияния на результаты своего анализа внутренних факторов — собственных предрассудков, незнания, аберрации собственного жизненного, семейного опыта. Такое искажающее воздействие может быть оказано как на сбор фактов, так и на их интерпретацию.
В связи с этим необходимо также иметь в виду принцип верификации социальной информации, то есть установления ее достоверности, возможности проверки при помощи других процедур или других источников данных. Социальная действительность полна достаточно пестрых противоречий, единичных фактов и случайностей; чтобы выводить из них закономерности, необходимо поверять эмпирические данные солидной теорией, сопоставлять сведения, полученные по различным каналам.
В связи с этим необходимо опираться на принцип системности в диагностике, так как все социальные проблемы без исключения являются поликаузальными, то есть их зарождение и развитие определяет не одна причина, а несколько, часто даже система, сеть причин. В связи с этим, для того, чтобы определить источник жизненного затруднения клиента, и увидеть способы его разрешения необходимо проводить анализ его микросоциальной среды, его семейных взаимоотношений; необходимо также знание об интеллектуальном статусе и характерологических чертах клиента, о состоянии его здоровья. Разумеется, социальный работник ни в коей мер не может быть специалистом во всех названных сферах, однако oпределить наличие затруднения и порекомендовать профессионала, который способен произвести углубленную диагностику, он обязан.
Специфическим принципом диагностики в социальной работе можно считать принцип клиентоцентризма, то есть рассмотрения всех сторон социальной действительности, всех связей и опосредований социальной ситуации с точки зрения интересов и прав клиента, индивидуального или группового. Другие социальные институты защищают интересы государства и общества, их отдельных учреждений или организаций. Социальный работник стоит на стороне клиента (разумеется, поскольку это не входит в конфликт с законом) и с этой позиции строит всю свою деятельность.
Уровни социальной диагностики можно разделить в зависимости как от решаемых на них задач, используемых средств методов, так и в соответствии с организационно-управленческой структурой страны. Так, общесоциальный уровень эквивалентен России федеральному уровню государственной власти; на нем происходит изучение состояния всего общества или его больших социально-демографических групп: детей, пожилых людей, женщин, мужчин, молодежи и т.д. Этим занимаются научно- исследовательские учреждения академической и прикладной направленности, как государственные, так и негосударственные, независимые: институты, фонды, научные центры, у которых могут быть как чисто научные, так и прикладные задачи. Кроме того, существует так наз. ведомственная научно-исследовательская система -специальные подразделения, аналитические службы при аппарате Президента, Правительства РФ, в соответствующих министерствах. Их задача — собирать, обрабатывать и анализировать положение в социальной сфере страны с целью отслеживания результатов социально-экономической политики государства и выработки предложений о внесении при необходимости в нее необходимых коррективов. Инструментарий таких исследований преимущественно социологический, экономический, демографический. Могут использоваться весьма масштабные методы типа всеобщих переписей, всероссийских мониторингов социально-экономического положения семьи, «омнибусов» (социологических обследований очень широкого охвата) и т.д. Надо признать, что процедуры такого сбора информации достаточно дорогостоящи, режим реального времени в них соблюсти невозможно.
Так, всеобщие переписи проводятся как правило один раз в десять лег. Большинство демографической информации приводится даже в публикациях недавнего времени по результатам переписи 1989 г., хотя после нее прошел исторический период, наполненный огромными, иногда катастрофическими изменениями, драматически повлиявшими на демографические итоги. Социально-экономическая информация также весьма быстро изменяется в такое динамическое время, которое переживает наша страна. Обработка статистических данных из документов и отчетных форм, поступающих из регионов в органы государственного управления (например, форма К-1 о кадровом составе учреждений социального обслуживания населения в субъектах Федерации), дает информативно насыщенную, хотя и обобщенную картину соответствующей отрасли жизнедеятельности. Разумеется в арсенале специалистов, занятых такой работой, также процедуры выборочных, зондажных исследований, анализа различных показателей, которые прямо или косвенно указывают на состояние социальной сферы в стране. Используются также различные технологии социальной экспертизы. Разумеется, общесоциальный масштаб исключает индивидуальную или даже мелкогрупповую дифференциацию данных, однако такой подход отвечает диагностическим задачам, целью которых является научно-информационное сопровождение государственной социальной политики в целом и различных ее элементов — семейной политики, молодежной и т.д.
Можно отметить также региональный (территориальный уровень организации социальной диагностики, которая проводится как силами научных подразделений в субъектах федерации, так и соответствующими службами при администрациях субъектов РФ. В случае, если организации федерального уровня, научные и управленческие, проводят подробные исследования какого-либо конкретного региона, мы имеем совмещение методов и задач двух уровней. Социально-диагностическая деятельность регионального плана пользуется результатами всероссийских исследований в применении к соответствующей территории (и в сравнении с другими территориями), кроме того, организуются исследования на местах.
Подобный анализ необходим на региональном уровне не только для того, чтобы знать состояние и динамику процессов социального функционирования в том или ином регионе и на ее основе предлагать различные изменения рекомендательного характера. Адресная социальная помощь малоимущим слоям населения основана на конкретных социальных показателях стоимости жизни, прожиточного минимума, средней заработной платы, средней пенсии и т.д., которые сильно отличаются от территории к территории. Администрация принимает акт регионального законодательства, фиксирующий величину среднедушевого (семейного) дохода, дающего право на получение материальной помощи. Разумеется, такие управленческие решения должны обосновываться постоянным ( социально-экономическим мониторингом на территории.
Известные различия в характере и насыщенности социальных исследований в территориальном аспекте могут определяться различными причинами. Во-первых, малый интерес к ним можно объяснить тем, что социальное самочувствие населения на теppитории не является социальной проблемой, то есть не вызывает беспокойства общественности и органов принятия решений, нет проявлений социальной, национальной и пр. напряженности. Такое можно предположить в наше достаточно беспокойное время, пожалуй, только в отношении некоторых территорий с сильными чертами традиционности в регулировании общества. Во-вторых, наличие или отсутствие в регионе научных или учебных заведений с квалифицированными кадрами социологов, социальных психологов, экономистов, статистиков, демографов в значительной степени влияет на уровень развитости прикладных социальных исследовании. Наконец, немаловажен субъективный фактор в организации этих pабот, обеспечении и финансировании научного заказа: если администрация региона или руководители отдельных ее органов (управления социальной защиты, комитета по делам семьи и детей и т.п.) заинтересованы в получении объективной, достоверной и всесторонней информации о состоянии социальных процессов и самочувствии населения, они находят возможность проведения исследовательских процедур сверх минимума, предопределенного необходимостью деятельности органа управления. Более того, полученная информация не просто принимается к сведению, она служит основой для принятия мер, направленных на полное устранение (что маловероятно) или частичное облегчение существующей трудности.
Наконец, наиболее тесно взаимодействует с клиентами, наиболее всесторонне изучает социальное функционирование на локальном и индивидном уровне социальная диагностика, осуществляемая непосредственно специалистами в учреждениях социального обслуживания населения.