Понятие социальной технологии

Социальные технологии в широком смысле этого понятия — это особый вид социальной теории, которая после осмысления вопросов о качественной и количественной определенности изучаемого общественного явления ставит и обосновывает вопрос о том, как, каким образом и в какой последовательности возможны специфические операции с результатами познавательной деятельности.

Социальные технологии присутствуют практически во всех сторонах социальной динамики: индивидуального взаимодействия, группового и межгруппового взаимодействия.

Условно говоря, социальные технологии, несмотря на то, что они имеют свои собственные теоретические основания, служат переходным мостиком между реальной практикой и высокой теорией.

Понятие «социальные технологии как технологии вообще» имеет, по крайней мере, два значения. Во-первых, социальные технологии — это, прежде всего, процесс целенаправленного воздействия на социальный объект, обусловленный необходимостью и потребностью получения заданного результата, и в этом плане технологичность воздействия наполнена такими понятиями, как этапность, процедурность, операциональность.

Исходя из такого видения, социальные технологии можно охарактеризовать как определенную социальную прагматику, выстраивающую в один ряд цель, средство и результат. Правда, координация и субординация цели, средств и результатов не так уж проста и предполагает вариативность, учет множества факторов, моделирование и проектирование, систему критериев и оценок, социальные версии и сценарии, идентификаторы, методы диагностики и т. д. В любом случае указанная система имеет свои собственные конституирующие и формообразующие факторы.

Но, с другой стороны, социальные технологии — это специфическая теория, наука, исследующая процессы целенаправленного воздействия на социальные объекты, разрабатывающая и обосновывающая эффективные способы и приемы такого воздействия. При этом не имеет значения, что понимается под социальным объектом. Это может быть социальное отношение, социальное взаимодействие, социальная группа, социальный институт, социальная организация. Характер воздействия, его технологичность определяются той системой операций целенаправленного воздействия, которая основывается на социальном и социологическом знании объекта.

Второй уровень технологического воздействия предопределяется тем, что данный социальный объект находится в неразрывной связи с другими социальными объектами, более того, является частью социальной системы, органически интегрирован в социальное целое. И любое изменение этого социального объекта с неизбежностью влечет за собой цепочку изменений других объектов. И это не побоч-, ный эффект. Это выражение своеобразного социального «биоценоза». Социальная технология в виде социального сценария, или социального проекта, должна учитывать эти возможные изменения.

В соответствии с этим есть смысл различать базовые и частные социальные технологии. К первым можно и нужно отнести технологии стратегического проектирования социального объекта.

Если попытаться раскрыть смысл базовых социальных технологий, то здесь следует сказать о гармонизации индивидуального, личностного и общественно-значимого, о выдвижении таких целей социальных технологий, которые гуманистичны по своей природе, о развитии творческих способностей и активности социального субъекта.

Частные социальные технологии — разновидность форм тактико-оперативного воздействия на социальный объект. Это социальное конструирование, практически-предметное урегулирование отношений и операций, оптимизация социального взаимодействия на разных уровнях. Думается, что указанное разделение на базовые и частные социальные технологии не синоним технологий второго и первого уровней. Просто они олицетворяют собой разные ипостаси социальной самоорганизации и, соответственно, разные цели, средства и методы. Все эти уровни, способы и методы порою трудно развести, а может быть, это и не нужно делать. Но имеет смысл проанализировать само понятие социальной технологии или, скажем так, прояснить современное видение технологичности социальных технологий. На узкопрагматическом уровне эта задача является хоть и не простой, но достаточно тривиальной, ибо цепочка технологического воздействия в определенной степени алгоритмизирована.

На уровне концептуализации это представляет собой эвристическую задачу со многими неизвестными. В настоящей работе мы не претендуем на окончательное решение указанной проблемы. Но сама ее постановка имеет смысл, причем такой же, какой выше был оговорен в одном из парадигмальных ключей: если есть проблема, то существует и ее решение.

На наш взгляд, сегодня можно сформулировать две основные точки зрения, в какой-то мере символизирующие известную дихотомию между частными и базовыми социальными технологиями, и между социальными технологиями первого и второго уровней. Одна из них принадлежит американскому исследователю Эдвину Дж. Томасу, другая — отечественному исследователю Н.С. Данакину.

Мы далеки от того, чтобы в какой-то мере противопоставить их. Скорее всего, сравнение и анализ будут осуществляться методом их взаимодополнения. В дальнейшем нам хотелось бы осуществить некоторые дополнения к указанным подходам.

Э. Томас связывает социальные технологии с социальными направлениями. Согласно его точки зрения, социальные технологии имеют смысл, если они только вводят социальные инновации. В их число входят социальные исследования, разработка исследовательских программ, выработка моделей, социальный эксперимент, эволюционные исследования, исследования в области создания новых методик, выработка оценок. В этом плане примечательным является определение указанных технологических этапов. Эволюционное исследование состоит из анализа сложившегося положения дел, разработки, развития и оценки социальных нововведений. Эти нововведения включают в себя специальные средства, позволяющие сделать их реальностью.

Существует много разновидностей социальных технологий. Самыми общими из них являются методы экспертного оценивания, научного наблюдения, вмешательства. Необходимым условием реализации социальных технологий становится создание организационных структур и систем и даже выработка политики социального воздействия.

Следующим технологическим этапом служит разработка модели эволюционного исследования. Фазам разработки должен предшествовать анализ системы. А именно: за фазой развития должна следовать фаза оценки, затем — фаза распространения и внедрения. Первые четыре фазы, включающие анализ, разработку, развитие и оценку, и определяются как эволюционное исследование.

С другой стороны, наличие той или иной социальной проблемы еще не означает, что существует исключительно лишь ее технологическое разрешение. Надо понимать, что разработка и внедрение социальных технологий — не пресловутая «панацея», пригодная для всех случаев и во все времена. Технологичность методов, на наш взгляд, должна явным образом корреспондировать с технологичностью целей и результатов.

В подобном представлении социальных технологий можно выделить следующую специфику. Ресурсы социальных технологий черпаются из многих областей. Так, технологическое развитие является следствием фундаментальных и прикладных исследований, научных и промышленных технологий, социально-политической сферы.

В разработке и внедрении социальных технологий находят применение разнообразные методики: схемы потоков, матричные методы, таблицы решений и сопоставлений, эвристические методы. Применение социальных технологий в подобной интерпретации довольно широкое, однако это не единственный способ целенаправленного воздействия на социальный объект.

Необходимость применения социальных технологий обусловлена достаточно очевидными вещами. Прежде всего, это то, что макет, модель, проект, а значит мысль, предшествует практическому действию. А также это то, что рационализирует последовательность действий. Суть социальных технологий не в том, что делать, а в том, в какой последовательности это делать. Наконец, важным резоном в пользу социальных технологий является то, что необходимо проектировать и прогнозировать последствия действий. Это и есть путь социального проектирования.

Проблемы, а соответственно и этапы этого пути, согласно Н.С. Данакину, могут быть представлены следующим образом. Прежде всего, это онтологическое обоснование социальных технологий. Дело в том, что в основе социальных технологий всегда находится один или несколько социальных процессов. Социальные технологии как последовательность операции — это тоже социальный процесс. Согласно этому, главным критерием применимости социальной технологии является возможность ее корреспонденции как процесса по отношению к социальному процессу, выступающему объектом ее применения. Если исключить этот процесс совместимости, то вольно или невольно будет воспроизводиться ограниченность рассмотренного выше подхода Э. Томаса, где объект социальной технологии — совокупность сложившегося положения дел. Процессуаль-ность — главный критерий онтологического обоснования социальной технологии. Однако представления о совместимости двух социальных процессов недостаточно. Нужно еще критически оценивать эти процессы с точки зрения полноты, достаточности, адекватности. Для этого процесс анализируется с точки зрения его вида, типа, характерологических, внутреннего механизма сопутствующих условий, интенсивности, направленности. Таким образом, формируется исчерпывающий «реестр» социальных процессов.

При анализе социальных процессов выявляются его носители, субъекты, а в связи с этим — его субъективные и объективные предпосылки. Установлению подлежат и организационные формы социальных процессов, их искажения, деформации, эволюционные формы социальных процессов. Решение указанных вопросов напрямую ставит проблему того, что нужно проектировать. Любая социальная технология, имеющая своей целью проектирование и внедрение, ориентирована на технологизацию соответствующего процесса. При этом смысл технологизации заключается, как правило, в следующем:

• формировании процесса,

• придании ему целевой направленности,

• оптимизации социального процесса,

• обеспечение устойчивости социального процесса,

• создании механизма саморегуляции,

• обеспечении благоприятных сопутствующих условий. Конечно, перечисленные позиции не выражают всего спектра социальных технологий, но это важные этапы их реализации.

Автор указанного подхода предлагает использовать также и понятие прикладных социальных технологий. К примеру, таковыми в общей оптимизации могут быть технологии социальной адаптации, социальной коррекции, разрешения социальных конфликтов и т. п. Наряду с этим он вводит и понятие специальных социальных технологий. Они, как правило, посвящены оптимизации социальных процессов. Например, в области деловых отношений, технологии института власти, технологии коммуникаций и т. п. Частные и специальные социальные технологии не противостоят общей социальной технологии. Сферой ее компетенции является выяснение общих принципов и направ—лений социальных процессов, их содержания, форм, применимости технологизации как способа их оптимизации и рационализации, обоснование границ, диапазонов, масштаба. Общая социальная технология исследует закономерность процессов воздействия, их инвариантные структуры и компоненты, разрабатывает методы эффективного социального действия.

Итак, социальная технология — это, прежде всего, разработка методов и методик результативного и рационального целенаправленного социального воздействия. Однако это воздействие не сводится к совокупности механического набора операций. В технологической последовательности эти операции координированы и субординированы, упорядочены и регламентированы.

Рассмотренные подходы к определению специфики социальных технологий позволяют рассматривать их как специфический социальный механизм самоорганизации, динамика, формы, механизм, доминанта и стратегические линии которых являются предметом нашего анализа.

ЛИТЕРАТУРА

Курбатов В.И.. Уголъницкий ГА. Математические методы социальных технологий. — М., 1998.

Новая технологическая волна на Западе. — М., 1986. Политические технологии. — Ростов н/Д, 1998. Скиннер Б. Технология поведения. / Американская социология. — М.,1994.

Современные социальные технологии: сущность, многообразие форм и внедрение. — Белгород, 1991.

Социология. / Под ред. В.И. Курбатова. — Ростов н/Д, 1998.