Технологический подход — неотъемлемая черта современной социальной деятельности
Учебная дисциплина «Технология социальной работы», в соответствии с государственным образовательным стандартом высшего профессионального образования, представляет собой, наряду с учебными курсами «Теория социальной работы», «История социальной работы в России» и «Социальная работа за рубежом». основу общепрофессиональной подготовки специалиста по социальной работе. Овладение знаниями, предусмотренными содержат пнем этого учебного предмета, является неотъемлемой стороной личностной и профессиональной готовности сотрудника органов социального управления, учреждений социального обслуживания населения к выполнению своих функциональных обязанностей, залогом эффективности их деятельности. Однако применение термина «технология» к социальным процессам — все еще достаточно новое явление для социальной действительности в нашей стране, для наук, изучающих ее и для процесса подготовки специалистов гуманитарии управленческих профессий.
Между тем, интерес к социальным технологиям, к технологизации социальной деятельности можно считать закономерной составной частью технологической революции, которая глубоко преобразовала и продолжает преобразовывать мир в XX веке. Мощная интервенция технологизации в сфере преобразования косной природы, при помощи успехов химии, физики, энергетики и т.д., живой природы при помощи методов генетики, биологии, информационных процессов, которые практически институционализировались именно как высокотехнологичные, целиком построенные на научных методах их осуществления, поставили вопрос о проникновении технологизации в сферу социальных процессов и явлений.
Осознание необходимости такого подхода было усилено катастрофическими социальными потрясениями XX века, в первую очередь, мировыми войнами, которые ознаменовались колоссальным расходом человеческих и материальных ресурсов с относительно скромными (сравнительно с затратами) результатами. С другой стороны, развитие кибернетики, информатики и средств машинной обработки информации дало возможность математического моделирования достаточно сложных процессов с высокой степенью достоверности полученных результатов, что породило надежду на возможность исследовать социальные процессы с такой же точностью и однозначностью, как и процессы, происходящие в неживой природе или в мире чисто биологических закономерностей, рассчитывать последствия поведения людей в различных вариантах с тем, чтобы минимизировать ошибки и неверные решения, а также управлять людьми и обществами научно обоснованным, наиболее правильным способом.
Конечно, вся история человеческих индивидов — это история применения тех или иных способов управления людьми, побуждения их к тем или иным видам деятельности, контроля за исполнением или неисполнением предписанных им норм и моделей. Однако всегда эти механизмы побуждения или запрета складывались стихийно, методом проб и ошибок, причем далеко не всегда они были наилучшими. Сам критерий оценки в каждую конкретную эпоху и в каждой национальной культуре мог значительно различаться в зависимости от культурно-исторических ценностей и стереотипов общества. Найденные регуляторы и мотиваторы закреплялись в традиции, что вообще надолго снимало всякую возможность рационального подхода к ним.
Процесс модернизации, то есть изживания неприкосновенных традиционных оснований жизнедеятельности общества, проникновение эгалитарных, договорных начал во все стороны гражданских взаимоотношений, гуманизация сознания и деятельности, которая заключалась в понимании блага человека, индивида как высшей ценности общественного развития, выдвинули вопрос о пересмотре всех связей между людьми с рациональной точки зрения, о переорганизации их на началах эффективности, прагматизма, минимизации затрат.
Такой подход развивается уже достаточно долго, в связи с чем можно сделать определенные выводы. Сравнительно разработаны и весьма эффективны политические технологии, особенно связанные с кратковременными предвыборными кампаниями. Широко используются различные психологические, информационные методы манипуляции сознанием людей, однако возможно, что их относительная эффективность объясняется как раз кратковременностью и одноплановостью: индивидам чаще всего приходится сделать выбор из двух (или нескольких) альтернатив, причем по одному основанию. Получили развитие также технологии разработки формы и содержания средств массовой коммуникации, включая специальный большой раздел технологий рекламы, военные технологии, образовательные и т.д.
Вместе с тем, достаточно отчетливо выявилась специфика технологического подхода к социальной сфере, где преобразованию подвергается само общество в целом, отдельные его слои и группы, отношения между людьми или их мысли и чувства. Процессы, происходящие в обществе, подчиняются статистическим закономерностям, причины и следствия связаны в них отношениями вероятности. Конечно, это свойственно множеству явлений в живой и неживой природе, как, например, движение молекул или элементарных частиц, жизнедеятельность микроорганизмов, развитие популяции животных. Отличие же социальных процессов состоит в том, что в них вовлечено множество индивидов, наделенных разумом и волей. В связи с этим, люди не просто объекты воздействия закономерностей — они сознательные и своевольные субъекты социальных изменений.
В своей деятельности люди руководствуются целями, которые они ставят себе в соответствии с собственными представлениями о том, что является для них благом. Ставить масштабные цели, планировать и осуществлять объемные преобразования, обладать достаточно сильной волей, чтобы вовлечь в свою деятельность широкие массы — такое могут делать далеко не все; процессы развития инициируются, движутся и разрушаются в первую очередь лидерами, людьми сильной внутренней энергии, представителями элиты — как бы ни называли их теоретики, их в населении всегда меньшинство. Остальная масса индивидов следует за ними потому, что считает их выразителями своих интересов, убеждена их идеями и призывами, увлечена личностями либо подчиняется из страха. Соответственно, процесс управления, руководства, убеждения и других способов воздействия на людей неизбежно распадается на несколько потоков воздействия на различные группы людей, каждая из которых воспринимает их в соответствии со своими возможностями и установками. Может быть, именно поэтому результаты всех больших социальных преобразований далеки от тех целей, которые были провозглашены в их начале; из множества микро- и мезо движений лишь в конечном счете складывается общий вектор, который рассматривается как направление общественного развития.
Само это направление также нуждается в рассмотрении. Человеческая деятельность по определению целесообразна. Этим она в первую очередь отличается от активности животных. Интеллектуально и психически полноценные индивиды предпринимают какие-то действия, имея перед собой идеальный образ цели — то есть представление о результате, который они хотят получить в конце акта действия. Также люди способны более или менее адекватно рассчитать те средства и способы, при помощи которых они могут достичь цели. Люди, разделяющие современные демократические представления, сходятся во мнении, что человечество призвано развиваться в направлении всеобщего блага, причем средства его достижения не могут противоречить сущности поставленной цели. Однако эта идеальная картина с трудом может объяснить, почему отдельные индивиды избирают те или иные цели своей деятельности. Целеполагание общественного человека объясняется по меньшей мере тремя вариантами теоретических моделей. Во-первых, говорят о некоей объективной, надчеловеческой цели, которая притягивает индивидов и общества как магнитный полюс — стрелку компаса. Внутри этой модели разброс теоретических концепций весьма велик — от целей божественного разума, через целеосуществление абсолютной идеи к неизбежной реализации целей общественного прогресса. Вторая группа концепций считает основой человеческой деятельности приспособление индивида к среде путем реагирования на ее воздействия; тем самым вопрос о сознательном целеполагании практически снимается вообще. Наконец, третья группа в основу целеполагания ставит вопрос о системе ценностей, о субъективном стремлении к реализации общих представлении о благом и должном, которое разделяют все граждане современных демократических обществ.
Этот разброс мнений выявляет в первую очередь сложность природы того механизма, который определяет поведение индивидов, множественность причин человеческой активности и трудности воздействия на людей в направлении, желательном для социального технолога любого уровня. Люди далеко не всегда предпочитают выгоды материального достатка, бытовых удобств и приземленного прагматизма. Но и благородные идеалы, духовные ценности, моральные регуляторы не являются бесспорными инструментами воздействия на людей. В связи с этим, тот, кому приходится по призванию или служебной обязанности работать с людьми, преобразовывать их поведение, социальные связи, самооценку или структуру личности, должен очень хорошо понимать всю сложность объекта своей деятельности.
Более того, социальные технологии, вероятно, единственный тип технологического процесса, построенный не на отношениях объекта и субъекта, а в значительной степени на субъект-субъектных отношениях. Без содействия участников социального процесса, без согласия клиента социальной работы, без содействия индивида, семьи, группы, которым оказывается профессиональная помощь, невозможно преобразование тех обстоятельств, которые послужили причиной применения социальных технологий. В связи с этим можно сказать, что каждый сознательный индивид является социальным технологом для себя и своих близких; он участвует в осуществлении социальных технологий различных уровней, содействуя в проводящихся преобразованиях или уклоняясь от них, разделяя цели и средства деятельности органов социального управления или противопоставляя им какие-то иные, отличные цели и средства.
Поэтому, вероятно, всякая социальная технология опирается на некоторый обязательный фундамент, который в первую очередь содержит блок, включающий в себя необходимость постоянного и углубленного изучения как общества в целом, так и его структурных элементов, являющихся объектами воздействия. Это объясняется не только тем, что наши знания законов общественного функционирования далеки от полноты и совершенства, но и тем, что само общество и люди, образующие его, находятся в постоянном изменении, и то, что вчера было влиятельным и действенным, сегодня может выглядеть смешным и устаревшим.
Вторым важным «кирпичиком» фундамента технологического подхода является операционализация процессов и единство процедур. Конечно, в жизни каждое явление уникально и неповторимо, однако все они несут в себе некоторые повторяющиеся, общие, типичные черты, которые позволяют отнести это явление к тому или иному классу, группе. Классификация в соответствии с определенной типологией, произведенная на основе углубленного изучения факта или явления социальной жизни, создает основу технологического подхода. Невозможно и нерационально «изобретать велосипед» в каждом случае совершения социального изменения. Типичные ситуации нуждаются в типичных процедурах. Некоторые из этих типичных процедур превращаются в алгоритмы: системы последовательных шагов, где каждый последующий вытекает из предыдущего, а вместе они определяют эффективность решения задачи. Некоторые из таких алгоритмов закрепляются в нормативных и законодательных документах (например, последовательность действий при определении судьбы детей, оставшихся без попечения родителей, или проведении медико-социальной экспертизы и т.д.). В других случаях специалист, проводящий конкретную работу, может выпустить те или иные этапы социальной технологии, если они не нужны или не эффективны в данных условиях. Но знать всю последовательную «цепочку» шагов и уметь их использовать необходимо.
Третья особенность — высокое субъективное содержание социальных технологий, значение личностей того, кто воздействует, и того, на кого воздействуют. Для специалистов по социальной работе с этим связан в высшей степени практический характер подготовки, необходимость овладения не только знаниями, но и умениями и навыками взаимодействия с клиентами.
Социальная работа в полной мере демонстрирует «блеск и нищету» социальных технологий. С одной стороны, социальная работа просто обречена быть технологичной, ибо в условиях ограниченных социальных ресурсов и огромного количества социальных проблем эффективность воздействия может быть достигнута только при помощи последовательного и профессионального применения технологического подхода. С другой стороны, никакой технологический подход не гарантирует стопроцентной эффективности результатов воздействия. Более того, большинство проблем социальной работы относится к неразрешаемым, то есть, к таким, которые вновь и вновь воспроизводятся с каждым новым шагом развития общества, в каждом следующем поколении, жизнедеятельности каждой семьи, каждой супружеской пары и т.д. В связи с этим, если целью социальной технологии глобального масштаба может служить задача устранения того или иного социального зла — голода, болезней, наркотических зависимостей и т.д., и человечество оказывается в состоянии, хотя и не всегда, и с огромными трудностями выполнить свою задачу — вспомним полную ликвидацию такой опасной болезни, как оспа, и взятие под контроль многих эпидемий, — то целью социального работника является помощь в выведении из состояния жизненного затруднения конкретного индивида, семьи, группы, устранение явлений, которые отягощают их социальную ситуацию, а вовсе не разрешение социальных проблем в целом.
Наконец, необходимо заметить, что социальные технологии, и технологии социальной работы — в особенности, — как правило, всегда комплексны. Для того, чтобы осуществить желательное изменение в социальной ситуации клиента, необходимо произвести воздействие социального плана, практически обязательно — психологическую коррекцию, очень часто правовую консультацию, оказать медико-социальную помощь и т.д. В этом плане социальный работник — специалист в одной из самых широких сфер действия; запас его знаний не только должен быть велик адекватно требованиям профессии, но и непрерывно повышаться на протяжении всей деятельности.